Эльфы являются одним из Свободных Народов Средиземья. Они - старшие Дети Илуватара, Перворожденные, сотворенные Илуватаром вместе с людьми в третьей теме Музыки Айнуров. Эльфы пробудились на берегах залива Куйвиэнен при свете звезд; первыми их встретили валар Оромэ и Мелькор, похитивший некоторых эльфов и выведший из них орков.
Еще в Предначальную эпоху эльфы разделились на эльдаров — тех, кто ушел в Великий Поход и достиг Амана — и авари, отринувших Зов Валаров и оставшихся в Средиземье. В Первую эпоху эльфы были могущественны настолько, что на равных сражались с Мелькором-Морготом и его присными в Белерианде. Но с течением столетий их могущество в Средиземье слабело, они стремились на Запад, и в конце Третьей эпохи почти все эльфы покинули Средиземье (недаром Четвертая эпоха зовется также эпохой людей).
Эльфы — прекраснейшие среди всех живых существ Арды. Их слух и зрение гораздо острее, нежели у людей. Они никогда не спят, а чтобы отдохнуть, грезят наяву. Кроме того, они умеют общаться мысленно, без слов (по некоторым источникам, этим умением обладают лишь Высшие Эльфы — эльдары). Более всего на свете эльфы почитают воды Ульмо и звезды Йаванны, под которыми они пробудились. Они жадно стремятся к знаниям и с годами достигли вели- кой мудрости.
Именно эльфы изобрели оба алфавита — Тенгвар и Кирт. Они же научили говорить энтов и придумали летосчисление. Еще они — искусные мастера. Эльфы Эрегиона, Гвалт-и-Мирдайн, выковали Кольца Власти, а Феанор, которого иногда называют величайшим из Детей Илуватара, создал Сильмариллы.
К людям эльфы относятся двойственно. В Первую эпоху они радушно приняли аданов и вастаков, однако после предательства вастаков в битве Нирнаэт Арноэдиад эльфы сохранили дружбу только с аданами и их потомками. Истории известны три брака между эльфами и людьми (точнее, между эльдарами и аданами) — Лютиэн и Берен, Эльвинг и Эарендил, Арвен и Арагорн; впрочем, вполне возможно, были и другие браки, не упомянутые в летописях и хрониках.
Что касается гномов, эльфы взирают на них свысока и не склонны заводить с ними дружбу. И не удивительно: эти народы причинили друг другу слишком много горестей (достаточно вспомнить истребление Ноэгит Нибин или разорение Дориата и убийство Тингола), чтобы жить в мире и согласии. Вдобавок, эльфы презирают гномов за алчность и упрямство, а те, в свою очередь, считают всех эльфов (за исключением нолдоров) бездельниками и болтунами.
Старость эльфам неведома, они умирают лишь от смертельной раны или от скорби. После смерти эльф, лишившийся телесной оболочки — хроа, отправляется в Чертоги Мандоса в Валиноре, откуда может в свое время возвратиться. Судьба эльфов неразрывно связана с Ардой: после Конца мира они присоединятся к айнурам и сольют с ними голоса во Второй Музыке.
Сами себя эльфы называют квенди — «говорящие».

Тэлери
На первый взгляд может показаться, что Толкиен уделил тэлери слишком мало внимания и сказать об этом эльфийском народе особо нечего. Однако Сильмариллион рассказывает и об их характере, и об их трагедиях и любви. А что еще нужно, чтобы говорить о народе?
Тэлери, третьи, были самым многочисленным народом. Если верить Легенде о пробуждении, это явилось следствием того, что Имин, проснувшийся первым и взявший себе право первым называть эльфов, которых они встречали на берегах Куйвиэнена, своими спутниками, во второй раз пожелал отсрочить свой выбор в надежде на то, что последняя группа эльфов будет самой большой, так как до этого каждая группа, которую они встречали, была больше предыдущей. Так самая большая группа досталась Энель, и после этого выяснилось, что все эльфы уже проснулись, и у Имин остались лишь те, которых они встретили первыми - всего двенадцать из ста сорока четырех, а Энель назвал своими спутниками самую большую группу.
Тэлери было так много, что у них было два вождя, Эльвэ (Элу Тингол) и Ольвэ. Эльвэ хотел дойти до Валинора, потому что он был там вместе с Финвэ и Ингвэ, вождями двух других народов эльфов, и видел великолепие Бессмертного брега, но судьба распорядилась иначе. Он так и не увидел вновь Благословенный край, однако нашел свою любовь, в лице которой ему сиял свет Амана.
Тэлери вышли в поход к Валинору, ведомые братьями, но шли они медленно, словно все не могли решить - а стоит ли оно того?
Другим именем тэлери было “линдар”, “поющие”, а должно было быть “сомневающиеся”. Они не знали, хотят ли они идти к морю; переплывать Море; должны ли они остановить нолдор… И всегда они выбирали что-то среднее, находили временный компромисс с собой и окружающим миром. Однако оттягивание срока не отменяет необходимости принимать решения, а это, похоже, была не самая сильная сторона тэлери. Были ли их сомнения следствием нерешительности или того, что они любили слишком много столь разных вещей, трудно сказать.
Они любили сумерки и воду, то есть то, что увидели, проснувшись у Куйвиэнена, и долго не могли решить, готовы ли они отказаться от тихой прелести сумерек и звездного неба ради света Валинора. Поэтому, в отличие от нолдор и ваниар, которые в большинстве своем твердо знали, что хотят дойти до Валинора, среди тэлери не было уверенности в том, что они верно выбрали свою судьбу. Так от похода отказались нандор и уманиар.
(Предводителем нандор был Ленвэ, эльф, который, увидев горы, через которые предстояло перейти тэлери, устрашился и вместе с частью отряда Эльвэ ушел вниз по течению Андуина. Нандор жили и у берегов Андуина, и в Эриадоре, и у Моря. Из нандор впоследствии образовались лаиквенди, сильван, а также большая часть галадрим. Что же касается уманиар, это название, данное калаквэнди тем эльфам, что потерялись по пути к морю и никогда не увидели страну валар)
Большая часть тэлери, ведомая Эльвэ, медленно, но верно двигалась к морю. Как это ни парадоксально, но именно Эльвэ, так стремившийся вернуться в Валинор и не желавший расставаться с другом своим Финвэ, оказался одним из тех, кто навсегда остался в Средиземье и из-за кого произошло очередное разделение тэлери. Во время одной из своих прогулок Эльвэ встретил в лесу майа Мелиан и полюбил ее, и не смог уехать вместе со своим народом. Эльфы, позже получившие имя синдар (сумеречные эльфы), а вначале называвшие себя эглат (позабытый народ), отказались уходить без своего короля.
Хоть многие синдар впоследствии жили далеко от Моря, в душах их навсегда осталась любовь к нему, и если кто-либо из этого народа видел Море, заглушить тоску по нему было уже невозможно.
Тем временем нандор и ваниар уже плыли к Валинору на острове, ведомом Ульмо. Тэлери же грустили из-за потери своего короля и из-за разлуки с нолдор. Впрочем, на побережье Белерианда жилось им неплохо, и они многому научились у Оссэ, майа Ульмо, который следил за морем Средиземья. Впоследствии эти умения привели к трагедии, но кто же мог предвидеть это тогда?
И вот наконец большинство тэлери решили, что готовы уплыть в Валинор, чтобы вновь увидеть своих друзей. Большинство, но не все - еще одну часть их Оссэ уговорил остаться: фалатрим во главе с Кирданом Корабелом.
(Фалатрим всегда держались особняком (как и те тэлери, что жили в Амане), однако дружили с нолдор Финрода и участвовали в Нирнаэт Арноэдиад. Большая часть фалатрим была убита или уведена в рабство после разорения Гаваней; спасшиеся во главе с Кирданом и Гил-Гэладом поселились на острове Балар и послали семь кораблей в Аман с просьбами о помощи. Из всех отправившихся на этих кораблях уцелел лишь один эльф, Воронвэ)
Казалось бы, теперь уже тэлери доплывут. Но нет, опять они разрывались между любовью к Оссэ и звездному небу и желанием увидеть свет Амана. Опять остановились они посреди моря - “под звездами небес и все же близ Амана и бессмертного брега”. Тол Эрэссэа, Одинокий остров, на котором теперь жили тэлери, после сокрытия Валинора стал границей, пересечь которую простые мореходы не могли. “Сотворены были Зачарованные Острова, а моря вокруг них наполнились тенями и смятением. И были те острова как сеть, брошенная на Тенистые Моря с севера до юга, покуда не достиг Тол Эрэссэа, Одинокого Острова, плывущий на запад. Но едва ли могла какая-либо ладья проплыть меж ними, ибо вечно с угрозой вздыхали там волны, разбиваясь об окутанные туманами скалы. И великая усталость охватывала мореходов в сумраке, и не хотелось им плыть дальше; те же, кто ступал на острова, попадали в тенета, и спать им до Изменения Мира”.
И все же тэлери были эльфами, а потому жажда света в них была неискоренима. Как ни любили они голос моря и звезды, любовь к родичам и желание увидеть бессмертный край оказались сильнее. Так что тэлери, построив при помощи Ульмо и Оссэ прекрасные белые корабли, ведомые лебедями, пришли все же в Валинор, но не смогли уйти далеко от моря. Их песни, в которых всегда слышались отзвуки шума волн, звучали теперь на берегах, украшенных множеством драгоценных камней, подаренных нолдор, и жемчугом - даром Моря.
Их прекрасные белые корабли, подобные лебедям, на которых тэлери так любили бороздить Море, их самое удивительное и обожаемое творение, послужили причиной самой страшной трагедии, которая навсегда поселили в душах тэлери скорбь. Потому что Феанор, который, казалось бы, как никто другой должен был понимать любовь творца к своим детищам, ради безумной клятвы готовый на все, пожелал склонить тэлери на свою сторону, так как понимал, что без их кораблей его поход обречен на провал.
Но тэлери, которые столь долго жили в разлуке с родичами, не могли представить себе, что им придется разлучиться вновь. В душах их не было того огня, что горел внутри нолдор, и речи Феанора не показались им чем-то особенным, ради чего стоило покидать край, до которого они столь долго и упорно шли. Очень много тэлери тогда погибло в братоубийственной резне в Альквалондэ, их главном городе. Резню эту начал Феанор, решивший отобрать корабли силой. Тэлери, вооруженные лишь легкими луками, были обречены на гибель и все же надеялись отстоять свои любимые создания, но напрасно. Пламя Феанора оказалось слишком горячо для белого дерева кораблей, и от них остался лишь пепел.
Это событие полностью отвратило тэлери от войны. Однако еще раз им пришлось рискнуть своими кораблями, когда войска Валинора шли воевать с Мелькором, но они не доверили их никому и сами не высадились в Средиземье.
Тэлери были первыми, кто увидел свет Сильмарилла, который вез Эарендил (может быть, это было связано с тем, что хоть они и не пожелали отдать свои корабли ради возвращения Сильмарилла, его свет все равно вернулся к ним как просьба о прощении за погубленные жизни), и они же приютили Эльвинг, пока валар решали судьбу ее мужа.
Вот вкратце история тэлери и роль, которую этот, казалось бы, тихий и не совершивший ничего примечательного народ, всегда державшийся особняком, сыграл в истории Средиземья и Амана. Важную роль. Печальную. И необходимую.

Что касается нолдор, то в переводе с квеньи название этого народа означает "мудрые", "сведующие". Это второй род Эльдар, тех, кто ушел на Запад. В Великом походе, ведомые Финвэ, они шли за ваниарами, предшествуя тэлери. В Эльдамаре нолдоры обитали в Тирионе, часто покидали свои жилища, чтобы отыскать новые знания (отсюда и взялось их прозвище). Нолдорам покровительствовал Ауле. Именно нолдоры придумали алфавит и изобрели письмо, первыми научились вырезать по камню и гранить самоцветы.
Со временем нолдор сделались беспокойными (вдобавок их тайно подзуживал Мелькор). Двое старших сыновей Финвэ, Феанор и Финголфин, не доверяли друг другу, и это тоже было на руку Мелькору, ненавидевшему нолдор и стремившемуся их погубить. Когда Мелькор похитил Сильмариллы, изготовленные Феанором, и убил Финвэ, почти все нолдор вызвались преследовать его, несмотря на запрет Валар .За неповиновение и за резню в Альквалондэ (тэлери не желали отдавать нолдорам свои челны, а Феанор повелел забрать корабли силой) валар наложили на нолдор проклятие, известное как Жребий Нолдоров; как сказано в «Квента Сильмариллион», Мандос изрек такое пророчество: "Слезы бессчетные прольете вы; и валар оградят от вас Валинор, исторгнут вас, дабы даже эхо ваших рыданий не перешло гор. Гнев валар лежит на доме Феанора, и ляжет он на всех, кто последует за ним, и настигнет их, на западе ли, на востоке. Клятва поведет их — и предаст, и вырвет у них из рук сокровище, добыть которое они поклялись... Изгоями станут они навек. За кровь вы заплатите кровью и будете жить вне Амана. В Средиземье нолдор поселились в Белерианде и прожили там долгие годы, однако проклятие валар было неотвратимо, и к концу Первой эпохи почти все нолдорские княжества, раздираемые усобицами, пали под ударами врагов. И тогда валар смилостивились над нолдор и позволили им возвратиться в Аман. Впрочем, вернулись не все; к примеру, Галадриель предпочла остаться в Средиземье.
Первым владыкой нолдор был Финвэ, которому наследовал его сын Феанор. Когда Феанор поднял мятеж, верховным князем Эльдамара стал его брат Финарфин. В Средиземье же верховными владыками нолдор были князья из дома Финголфина — сам Финголфин, Фингон, Тургон и Гил-Гэлад.
За исключением дома Финарфина, где все были светловолосыми, у нолдор были темные волосы и серые глаза.
На синдарине нолдоров называли голодримы — «народ нолдоров», а на Всеобщем Языке — потаёнными эльфами.

О ТРАНДУИЛЛЕ.

Среди всего разнообразия фанфиков огромное количество повествует о жестоком отце Леголаса. Этот образ столь распространен, что, несомненно, он должен быть основан на канонических текстах, разве не так? Как это ни странно, он не имеет под собой оснований. "Злой Трандуил", а именно такую славу он приобрел, является исключительно порождением фэндома.
Какие же есть доказательства того, что "злой Трандуил" является лишь домыслом? Ведь Толкин предоставляет нам не слишком много информации о Короле Эльфов. Можно ли заявлять, что существует соответствующее канону представление характера Трандуила? На самом деле это можно не просто заявлять – это можно доказать.
Первое доказательство касается сущности Лесных эльфов вообще. Об этом Толкин говорит: "Да, разумеется, пирующие были Лесными Эльфами. Существа они не злые. Если у них есть недостатки, так это недоверие к незнакомцам. И хоть их магия была сильна, даже в те дни они всегда соблюдали крайнюю осторожность. Они отличались от Высоких Эльфов с Запада, и были менее мудры и более опасны. Ведь большинство из них, в том числе их родственники с гор и холмов, происходили от древних племен, никогда не посещавших Фэйри на Западе. … Но все-таки они оставались Эльфами, а Эльфы – Добрый Народ". (Глава 8 – "Пауки и мухи").
И все же можно спорить, что "хороший" нрав народа не доказывает "хороший" нрав их короля. Трандуил мог ведь быть тираническим правителем "Доброго Народа", выступить против которого подданные просто боялись. И все же Толкин предлагает доказательство, опровергающее такое предположение. В главе 17 - "Гроза разразилась", Толкин говорит нам, что посреди, казалось,
безнадежного сражения против армии орков "на Вороньей высоте эльфийские лорды защищали своего короля…" Если бы народ не любил и боялся Трандуила, по какой причине стали бы эльфийские лорды вставать между своим королем и орками? Не было ли бы это прекрасным шансом избавиться от тирана?
Возможно, все же, что народ уважает, даже любит короля, а тот плохо обращается со своими детьми – разве нет? Это правда. Толкин не представляет прямого опровержения того, что Трандуил мог быть хорошим королем, но плохим отцом. Но, как бы то ни было, он говорит об Эльфах, что "их дети были немногочисленны, но очень им дороги. Их семьи, или дома, были связаны любовью и глубоким чувством родства духовного и телесного" (История Средиземья, том 10 «Кольцо Моргота» – Законы и обычаи Эльдар).
Опять-таки, это не доказывает, что Трандуил не был исключением из этого правила. Но: если бы он был исключением, пришлось бы сделать вывод, что Бильбо Бэггинс одобрял презрительное отношение к детям. Какие у нас есть основания для подобного заключения? Никаких. Поведение Бильбо в !"Хоббите" предоставляет все необходимые доказательства.
После пленения Гномов в главе 8 – "Пауки и мухи", Бильбо провел несколько недель, "бродя по королевскому дворцу" и "хорошо знал короля в лицо". Более того, хоббит был невидим (благодаря Кольцу), что предоставляло ему широкие возможности наблюдать Трандуила, когда он об этом не подозревал. Тем не менее, Трандуил произвел на хоббита такое впечатление, что, в то время как битва повернула в пользу орков, он занял "позицию на Вороньей Высоте вместе с Эльфами, отчасти потому, что оттуда было больше шансов спастись, а отчасти (как подсказывала ему туковская часть его сознания) потому, что в неизбежной последней схватке он предпочитал защищать короля Эльфов".
Возможно, хоббит просто плохо умел судить о личности? Ведь Толкин описывает Короля Эльфов жадным, а это вряд ли хорошая черта характера, так? И вправду, в главе 8 Толкин говорит: "Если у эльфийского короля были недостатки, так это слабость к сокровищам, особенно к серебру и белым драгоценным камням; и, хотя сокровищница его ломилась от золота, серебра и алмазов, он хотел еще и еще, чтобы сравняться в богатстве с прежними властелинами Эльфов. Его народ не добывал руду, не обрабатывал металл и драгоценные камни, не торговал и не возделывал землю. Любой гном это знал, хоть Торин и его предки и не имели отношения к той старой распре между Эльфами и Гномами".
Как бы то ни было, это утверждение не является столь ясным доказательством жадности Трандуила, каким кажется. Последняя строка цитаты объясняет, что это то, что говорилось о Короле Эльфов среди Гномов. Это не говорит о том, что такое мнение верно, или что то же говорили о Короле Эльфов представители других рас. Вспомним, что в главе 15 Гномы пели "Король законный занял трон, В суровой битве пал дракон, И всякий враг погибнет так, - Об этом заявляет он". Эта песня предполагает заслугу Гномов в смерти дракона, хотя на самом деле они даже не знали о гибели Смога от руки Барда Лучника, пока Ворон не сказал им об этом – спустя три дня после самого события. Основываясь на этом примере гномьей "пропаганды", мы понимаем, что сказанное Гномами не всегда следует принимать за 100% правду.
Вероятно, это не было намеренной клеветой со стороны Гномов. Необходимо помнить, что натянутые отношения между Эльфами и Гномами имеют длинную историю. Предоставленная в главе 8 точка зрения Гномов выглядит следующим образом: "В древние дни у Эльфов случались войны с Гномами, которых они обвиняли в краже эльфовских сокровищ. Справедливость требует сказать, что Гномы объясняли это по-иному – они, мол, взяли то, что им принадлежало. Король Эльфов когда-то заказал им драгоценные украшения, дав для этого золото и серебро, а потом отказался платить за работу". Так как Трандуил был королем Эльфов за тысячелетия до рождения любого из отряда Торина, Гномам было бы логично ассоциировать любую историю о короле Эльфов с Трандуилом.
Похоже, на деле эти события не имеют с ним ничего общего. Принимая во внимание то, что использование слова "древний" при упоминании о "древних племенах, никогда не посещавших Фэйри на Западе" относилось к событиям Первой Эпохи, можно предположить, что "древние дни" также относятся к Первой Эпохе. Поэтому это звучит как гномья версия истории Тингола и Гномов Ногрода, когда Тингол нанял Гномов, чтобы перековать Наугламир. Они возжелали ожерелье для себя и, когда работа была окончена, отказались передать его королю Эльфов. Тингол забрал ожерелье и приказал Гномам немедля убираться, после чего гномы убили Тингола и бежали с Наугламиром. Единственные два выживших Гнома, добравшиеся до Ногрода, рассказали своему народу, что король убил их родичей, не желая платить им за работу. (Сильмариллион, глава 22 – "О разорении Дориата").
И все же, является ли заявление о Трандуиле мифом, "пропагандой" или правдой, это то, что Толкин написал о короле Эльфов. Но что оно в действительности говорит о характере эльфийского короля? Говорится о слабости Трандуила к сокровищам, а не о его жадности. В самом деле, если бы он был жаден, он запирал бы в своей сокровищнице все драгоценности, оказавшиеся в его королевстве, а Трандуил так не делал. Когда Отряд натыкается на Королевский пир, Бильбо замечает, что "Зеленые и драгоценные камни сверкали у них (Эльфах) на воротниках и кушаках" (глава 8 – "Пауки и мухи"). Итак, Толкин показывает, что Трандуил делился богатством королевства со своим народом.
Однако, услышав новости о гибели дракона, Трандуил повел армию к Одинокой Горе, чтобы получить долю сокровищ. Это ли не доказательство его жадности? На самом деле, с этим можно поспорить. Следует помнить, что в это время король Эльфов считал, что у сокровищ нет хозяина. Кто первым пришел, тот и завладел, как говорится.
Но даже тогда жажда золота не овладела сердцем Трандуила. Согласно главе 14 – "Огонь и вода", "услышав о просьбе Барда помочь ему, король сжалился над озерными жителями" и с готовностью повернул к Озерному городу. На месте Трандуил предоставил "искусных Эльфов" для помощи в строительстве "вдоль берега хижин, чтобы расселить людей на зиму" и "большой запас провианта". И лишь потом повел войско к Одинокой Горе.
С этого момента Трандуил не искал возможности заполучить сокровища для себя. Эльфы шли для поддержки Барда и озерных жителей. Это ясно из требований, предъявленных Бардом. Глашатай объявил Торину, что "по меньшей мере он обязан передать одну двенадцатую часть богатств Барду как убийце драона и наследнику Гириона". Ни разу за время осады не ставится условий передать часть сокровищ Трандуилу, несмотря на то, что "он поддержал озерных жителей в тяжелое время и сделал это по чистой дружбе, бескорыстно". (Глава 15 – "Тучи собираются").
Эльфийский король не только не требовал доли сокровищ, он был единственным лидером из четырех (Бард, Даин, Торин и Трандуил) присутствующих в битве Пяти Армий, который не считал, что за золото следует сражаться. В главе 17 – "Гроза разразилась", когда Гномы Даина наступают по восточному берегу в ответ на отказ Барда позволить им пройти, Бард реагирует так: "Мы нападем на них сейчас, сразу с обеих сторон, пока они не опомнились". Но Трандуил снова доказал, что золото не правит его сердцем, ответив: "Нет, ради золота я не стану торопиться начинать битву. Гномы все равно не минуют нас, и что бы они ни затеяли, мы сразу заметим. Будем надеяться, что примирение еще возможно. Если же, к несчастью, дело дойдет до схватки, что ж, на нашей стороне численный перевес".
После того, как битва была выиграна и Бард получил свою долю сокровищ, Трандуил все так же не настаивает на плате. Король Эльфов получил только изумруды Гириона от Барда, в благодарность за помощь, и серебряное с жемчугом ожерелье от Бильбо, в уплату за хлеб и вино, что тот украл из королевских запасов. И даже здесь Трандуил не реагирует жадным выхватыванием предложенной платы, но спрашивает: "Чем же я заслужил такой дар, о Хоббит?" (Глава 18 – "Обратный путь").
Хорошо, Трандуил не страдает от алчности. Но он был несправедлив к Гномам, разве нет? Безусловно, можно говорить, что обращение с Гномами было жестким, но оно не было необоснованным. У Трандуила были достаточные причины подозрительно относиться к неожиданному и необъяснимому присутствию Гномов в его королевстве. И главной причиной было уже упомянутое нами убийство Синдарского короля, Тингола. Трандуил, будучи благородного Синдарского происхождения, несомненно слышал об этом – если не присутствовал при этих событиях лично.
Конечно, мало того, что разорение Дориата было древней историей, но и "Торин и его предки и не имели отношения к той старой распре между Эльфами и Гномами". (Глава 8 – "Пауки и мухи"). И тем не менее жесткое отношение к Гномам не было необоснованным. Отряд покинул тропу, несмотря на предостережения Беорна и Гэндальфа не делать этого ни под каким видом. Таким образом, они без разрешения вошли во владения Короля Эльфов, "бродячие гномы", которые, с точки зрения Лесных Эльфов, "шныряли по лесу и нападали на наш народ". Трижды Гномы "преследовали и тревожили" народ Трандуила, а также пробудили пауков своими "криками и буйством", далее подвергая опасности Лесных Эльфов. Когда же король справедливо искал оправдания их действиям, Гномы "даже не пытались казаться вежливыми". "Торин на все отвечал только одно: он умирает от голода", а Балин вел себя вздорно и оскорбительно. Толкин ясно дает понять, что он считает ярость Трандуила вполне заслуженной, говоря, что ответы Балина "естественно, разозлили короля как никогда". (Глава 9 – "В бочках на волю").
Сравните это с поведением Гномов в присутствии Беорна в главе 7 – "Небывалое пристанище". Там каждый Гном вежливо представился и предложил свои услуги (пока Беорн не прекратил это), и в нескольких случаях даже поклонился и взмахнул капюшоном. Это может быть объяснено тем, что Гномам необходимо было заручиться помощью Беорна. Но этого нельзя сказать об Орках.
И все же, на допросе у Великого Гоблина, в главе 4 – "Через гору и под горой", "простая вежливость" Торина была куда вежливее его ответов Трандуилу. Гном даже извинился за свое нахождение в королевстве Великого Гоблина, говоря: "Мы отправились в путь, желая повидать наших родственников: племянников и племянниц, кузенов и кузин, троюродных и четвероюродных братьев и сестер и других потомков наших общих предков, которые проживают к Востоку от этих поистине гостеприимных гор". Короля же Эльфов подобной учтивостью он не удостоил. Именно отказ Гномов предоставить хотя бы какой-то отчет о своих действиях вызвал ярость Трандуила.
Кажется, каким бы ни было их мнение о Короле Эльфов, они не боялись его гнева, как боялись гнева Великого Гоблина или Беорна. И все же, если не страх мешал Гномам сказать правду, то что же? Это была алчность, ведь "они все считали, что их собственные доли сокровищ (которое они уже считали своим, несмотря на свое положение и все так же непобежденного дракона) серьезно пострадают, если Лесные Эльфы предъявят свои требования (Глава 9 – "В бочках на волю"). Но Толкин дает понять, что, открой они свои истинные намерения, Трандуил скорее посмеялся бы над ними и отпустил на все четыре стороны, чем требовал бОльшую часть богатств, так как мудрый король "нисколько не верил в то, что гномы захотят сражаться и сумеют победить такого опытного дракона, как Смог" (Глава 10 – "Радушный прием").
К тому же обращение с Гномами было пусть суровым, но не жестоким. Когда их привели к королю Эльфов, Трандуил "велел развязать их, так как увидел, что они изранены и измучены" (Глава 9 – "В бочках на волю"). Толкин также отмечает, что гномам дали "вдоволь еды и питья, пусть и не очень изысканных; ведь Лесные Эльфы не гоблины, и даже со злейшими врагами, попавшими в плен, обращались вполне сносно" (Глава 8 – "Пауки и мухи"). А Бильбо говорит о начальнике стражи, что "он в сущности не злой и с пленниками обращался вполне сносно" (Глава 9 – "В бочках на волю"). Самой жестокой частью обращения с Гномами было их заключение в плен, которое любой из них мог прекратить всего лишь предложив Трандуилу разумный объяснение своих действий.
В свете фактов, представленных в основном на страницах Хоббита, ясно, что Трандуил канонического текста – это "добрый Трандуил". Он заботится о своем народе. Он сострадает другим народам, помогая им в нужде. Он ценит жизни выше золота. Его эльфийские лорды, Бильбо, Гэндальф и озерные жители о нем хорошего мнения. И ничто из этого не отвечает порождению фэндома, "злому Трандуилу".