Король приказал мобилизовать войска и готовиться к долгожданной буре. Поэтому Эркенбранд постоянно был в разъездах, посещая поселки, крепости в Рохане, и забирая в армию мужчин способных держать в руке меч. Храбрецов было много, однако не каждый из них годился для войны. Некоторые не могли устоять даже под тяжестью щита, но рьяно стремились и хотели защищать Родину. Однако, желания мало. Нужно хоть какие-то навыки иметь. Другие же, напротив, могли воевать, но не хотели этого. Однако,  в армии фразы "хочу, не хочу" не существует. Трусов тоже забирали. Большинство из них, честно говоря, становились храбрыми воинами под руководством красноречивых и строгих военачальников. Меньшая часть не могла ужиться в строгом распорядке, и всегда жаловалась на несправедливость, на боль, и на прочую чушь. Их наказывали. Истинный рохиррим не мог допустить, чтобы на его земле гулял трус, который даже не хочет слышать про Защиту Отечества. Да и та меньшая часть рано или поздно привыкала к введенным правилам. Будучи беспрестанным и неумолимым, Эркенбранд забирал юношей на войну, не смотря на вопли и всевозможные способы матерей "как то обсудить этот вопрос". Война была не за горами. Большое войско, конечно, не единственный  залог успеха. В рядах армии должен царствовать порядок, мир и братство. Поэтому воинов приучали к строгому распорядку, к дружбе. Призывали любить и всячески почитать тот край, где они жили, живут и будут жить. Таким образом, собирая потихоньку отряды, сформировывалось большое, а главное крепкое как внутри, так и снаружи, войско под предводительством великого и талантливого Короля.

Отредактировано Эркенбранд (2010-04-13 22:07:12)

в смысле?

угу. Спасибо. Исправлю.

Великое Солнце изливало на благословенные восточные земли свое живительное тепло. В его лучах дворец Эш'Тар ослепительно сиял белокаменными стенами и небесно-голубым куполом, словно выплавленным из куска лазуревого мирового чертога. Летящий над землей Амира степной орел, увидел бы тучные пастбища и большие табуны коней, пасшиеся и игравшие под бдительным присмотром пастухов. Так же он мог видеть, как стекаются из окрестных деревенек к дворцу всевозможный люд.
Сегодня большое торжество - день рождение князя Зияда, каждый мастер хотел преподнести повелителю подарок, сделанный собственноручно, дабы через свое творение обратить внимание повелителя на себя, и, волею Солнца, вдруг молодой владыка захочет приблизить к себе искусного мастера? Ну а если и не свезет, то вдоволь нагуляться на устраиваемом празднестве, вкусив бесплатных сладостей и вина из бочек в княжеских закромах.
А молодой Амир, князь, благословленный Солнцем и кровью своего отца, сидел ни дать ни взять древняя нуменорская статуя - роскошен в своем довольно скромном наряде из темной ткани, шитой серебряной нитью по краю, величественен, но хмур и мрачен. Поток "дарителей" и верных подданных не стихал, в зале из зеленого мрамора, несшего морскую прохладу в самый жаркий день, на мягких коврах, в которых нога утопала по щиколотку, почти не осталось место для новых подношений. Он чуть двинул рукой и слуги заметались, унося из залы подарки, освобождая место. Большинство их полученного сегодня в последствии будет роздано слугам, что-то даже пойдет рабам. Лишь некоторые жемчужины удостоятся чести быть во владении Зияда. Одной из этих жемчужин станет прекрасный кинжал, протянутый на красном шелке мастером-кузнецом. Амир не выдержал и подался вперед, чтобы быстрее оценить клинок. В оружии он разбирался как никто другой в Эш'Таре и по праву считался одним из лучших мечников в Хараде. Кинжал был красив - на длинном, в две ладони, изогнутом черненном клинке серебром блестела искусная резьба - ягуар, схватившийся с распустившей капюшон королевской коброй. Мельчайшие детали, вплоть до змеиных чешуек, были проработаны с такой точностью, что казалось, будто гравировка в лучах солнца оживает, перенося бой между гордым зверем и пресмыкающимся в реальность. рукоять была сделана из бивня мамука, окована черненной же сталью, а в торце сверкал адамант, впитавший в себя цвет выдержанного вина. У князя загорелись глаза. Он вскочил с трона, беря в руки кинжал, поднося его ближе, рассматривая. Вдруг по его лицу пробежала тень, но такая быстрая и незаметная, что заметить ее мог бы только очень близкий человек.
- Твоя работа, мастер? - твердым голосом задал вопрос Амир, глядя прямо в глаза.
- Моя, господин, - ответ был получен без промедления.
Глаза Зияда из золотистых стали чуть ли не черными - верный признак, что тот разгневан. Во время разговора князь внимательно наблюдал за учеником кузнеца - молодым парнишкой. И в его глаза он прочел осуждение и незаслуженную обиду.
- Что ж, мастер Шер, я узнаю твой почерк всегда. Половина моей оружейной состоит из твоих творений, - старый кузнец не переставал кивать, улыбаясь, - Да, я узнаю твой клинок из тысячи... И это не он!
Старик поднял испуганный взгляд на господина, но не успел сказать ни слова. Последним, что он видел в своей жизни - два черных колодца, затягивающих его душу. Свистнуло лезвие, рассекая воздух, алым блеснул рубин, и старый кузнец упал на пол с перерезанным горлом, захлебываясь собственной кровью.
Приподняв полы долгополого одеяния чтобы не запачкать ткань кровью, Амир переступил через кузнеца, подходя к его ученику, не помнившему себя от страха.
- Твоя работа? - ровным и совершенно спокойным голосом вновь спросил Амир, протягивая парню кинжал, по лезвию которого стекали капли крови.
Парень поднял взгляд на Зияда - глаза того снова приняли свой обычный орехово-золотистый цвет. Ученик судорожно кивнул, боясь произнести хоть слово. Князь в гробовой тишине достал из рукава платок и вытер алые разводы с кинжала. Потом, чуть растягивая слова, произнес:
- Коня тебе дарю, новый мастер. Чтобы ты знал о моей щедрости. И запомни этот день, чтобы знать о наказании за ложь господину. Иди.
Юный кузнец задком попятился к двери, кланяясь. Но у самых дверей замялся.
- Повелитель, позволишь ли вопрос? - Амир кивнул, - Как ты узнал о том, чья рука делала клинок?
- Рисунок слишком четок и точен, - пожал плечами Зияд, - А старик был слеп как крот. Иди, - забыв в тот же миг о пареньке, Амир махнул рукой слугам, - Уберитесь здесь, пока не провонял.

Отредактировано Амир Зияд (2010-04-15 21:33:47)

Можешь, Фродо, запинать, но претензий не вижу. Да, конечно придраться можно ко всему  и всегда. Но это уже не критика будет.

Синонимов найти не могу. Я все-таки не русский Постарался исправить

Ну, я кагбэ давал намек понять, что сотник его хочет убрать, а сам в это время мог бы просто это использовать, что бы посмотреть, как да что... Ну, прощупать почву так сказать, но пост пишется со стороны моего персонажа, ваот он этого и не знает

Я не русский, хромает он у меня, а в ворде не заметил этого подчеркивания...

Отредактировано Bogun (2010-04-16 00:08:13)

Ммм, можно мои 5 копеек в виде просьбы?
Bogun, Амир Зияд, не могли бы вы скинуть в личку пару слов о своих героев для списка ролей?

Ничего себе! Охрана БЕЛОГО ДЕРЕВА! Это ж, как ему то на людях без секьюрити? Вокруг то одни лесорубы.

Чем-то напоминает plese wait while loading

То есть они были закрыты? Ну так этим уже никого не удивишь, вы б лучше сквозь стену для солидности.

Исправляйте.

- Опять! - мать ворвалась в комнату, не потрудившись постучать. Хотя Гунна на это и не рассчитывала: в злости эта немолодая уже женщина с нитями седины в некогда роскошных черных волосах могла напугать даже отца. А уж он то трусом никогда не был. - Опять! Снова!
Она остановилась, глядя на дочь. Гунна лишь пожала плечами и отвернулась. Она заранее знала, о чем будет разговор, а потому напустила на себя безразличное выражение, как делала всегда.
- Высокопоставленный, из хорошего рода, богат! - мать всплеснула руками, поняв, что злиться и ругаться бесполезно и постаралась хотя бы внешне успокоиться, - Сколько тебе нужно говорить, чтоб ты поняла: твоя красота не вечна! И через десяток-другой лет ни один мужчина не пожелает взять тебя в жены! И не забывай, у тебя есть обязанности! Ты должна дать продолжение нашему..
- Роду? Продолжу, не сомневайся, - Гунна фыркнула, - Вот только найду настоящего, достойного МЕНЯ...
Она резко развернулась к матери. Её порядком утомил этот спор.
- МЕНЯ, мужчину! Уж не думаешь ли ты, что те самовлюбленные, трусливые псы могут стать достойными мужьями?
- Но род! Ты должна думать не только о себе! - мать сорвалась на крик, разом потеряв достигнутое с таким трудом самообладание. Её лицо побледнело и резко заострилось, отчего и без того довольно высокие скулы стали слишком заметными. - Если ты... если ты не.. Ты не оставляешь нам выбора.
Она не стала пояснять, выбора на что Гунна им с отцом не оставила, и быстро вышла, аккуратно закрыв за собою дверь. Девушка вслед ей лишь вздохнула, мысленно добавив ещё одну монетку на весы выбора. Чаши качнулись...

Если мало, могу продолжить.

Спасибо!